Чучела и пугала

Информация для родителей: Чучела и пугала — добрая и поучительная сказка Виталия Валентиновича Бианки. В ней мальчик и дедушка охраняют колхозное добро от птиц. Сказка будет интересна детям от 5 до 9 лет. Текст сказки «Чучела и пугала» написан простым и понятным языком.

Читать сказку Чучела и пугала

Весной было у нас в колхозе собрание. Деда Панфилыча поставили на птицеферму, Ванюшку — на школьный огород. Караульщиками.

— Должность самая почётная, — сказал председатель, — общественное добро охранять.

— И ружье будет? — спросил Ванюшка.

— Эва тебе чего!.. Ружье? — удивился председатель.

Огорчился Ванюшка:

— С ружьём-то бы оно способнее. С ружья ка-ак жахнешь, дак…

— Без оружия врага одолеешь, товарищ Ванюша, — утешил его дед Панфилыч, — почёту того больше.

И стал Ванюшку наставлять в новой должности:

— Враг у тебя будет, что и ружья не побоится. Перво гляди, не напала бы на твой огород какая насекомая: червяк или там жучок-блошачок. Тут сейчас тревогу бей. С этим врагом схватка врукопашную всем колхозом.

Тут твоя служба пока — службишка: караул кричать. Главная твоя служба будет, как ягода на грядках поспеет, за ней овощ всякая. Тут тебе другой враг станет: вор-воробей. Не гляди, что маленький: вконец разорит, коли меры не принять, всю ягоду, всю овощ, которая над землёй, расклюёт.

К тому времени он два раза своих воробышей выведет, а то и три. Скопит силу тучей налетит. Ты за ним в один конец, а он, глядишь, в другом на грядках хозяйничает. С этим врукопашную не схватишься. Как его отвадишь?

— Что-нибудь придумаю, — сказал Ваня. — Дай срок.

И, верно, придумал.

Первым делом кольев нарубил. Потом пошёл по всей деревне утиль собирать, ветошь всякую: кто пиджачишко дырявый даст, кто пальтишко худое, кофту, юбку, штаны старые, а то и просто тряпок.

Вбил Ванюшка по всему огороду кресты из кольев, обрядил их в ту ветошь. А чтобы головы были вроде как настоящие, сверху на колья скворечни прибил. В «День птиц» юннаты все старые, уже не нужные больше, скворечни поснимали, на их место новые повесили. Целый склад старых скворешен был на школьном дворе.

На скворешни Ваня надел: кому старый картуз, кому драную кепку или соломенную шляпу, а то и просто цветную тряпку — на манер платка. Каждому пугалу в руку — кому лысую швабру дал держать, кому косу ломаную, кому дубину. Ветер подует — начнёт на тех пугалах одежда шевелиться, будто на живых. Что воробьи, — собаки и те от огорода подальше!

Устроив все ладом на огороде, пошёл Ванюшка деда Панфилыча проведать, а заодно и похвастать своей выдумкой: другие одно пугало поставят — и рады, а он целое страшильное войско выставил.

Панфилыч похвалил караульщика и стал на свои дела ему жаловаться:

— Повадился, вишь, голубь на птичий двор летать. Лесной малый голубь, клинтух называется. Сила его в лесу развелась! Как привалит на двор — в минуту курячий корм склюёт. Эдакая бойкая птюшка! Мне, старому, никак с ней не управиться.

— А и это моё горе, — продолжал дед, — ещё с полгоря. За тем голубем, за клинтухом, ещё и ястреб стал на птицеферму наведываться. Мало, вишь, ему своих лесных птиц, — цыплятинки захотелось. Чуть клушка зазевается, — он тут как тут. Вот где горе-то моё горькое!

— Говорил я, — напомнил Ваня, — ружье надо. С ружья бы ка-ак жахнуть!..

— Жахнешь, пожалуй, — нахмурился дед, — заместо ястреба да по колхозным курам. Мне бы только голубя одного, — я бы того ястреба и без ружья взял. Да вишь, беда, — старость моя. Глаз уж не тот, и руки трясутся — где уж тут голубей ловить!

— Голубей-то? — обрадовался Ванюшка. — Да мы с ребятами осенью на гумне сколь хочешь их ловили. Обожди, дедушка, только снасть справлю, сегодня же тебе голубя представлю.

Часу не прошло, тащит большое решето и целый моток тонкой бечёвки. Одним краем упёр решето в землю, другой колышком приподнял. Сверху на решето положил кирпич. На землю под решето насыпал горстку зерна. К колышку привязал один конец длинной бечёвки, а другой в руки взял — и в Панфилычу в караулку.

Пришёл час, — зашумели, заплескались над двором голубиные крылья: налетела из лесу клинтухов стая. Голуби рассыпались по двору, принялись куриный корм клевать. Живо все подобрали.

Глядь, под приподнятым решетом ещё горстка зерна осталась. Один голубь и сунься за ним под решето.

Тут Ванюшка дёрг за бечёвку! Колышек выскочил, и решето с тяжёлым кирпичом прихлопнуло воришку.

Всполошилась голубиная стая, заплескала крыльями и унеслась в лес.

Ванюшка принёс деду голубя.

— Вот тебе спасибочко — то! — сказал Панфилыч. — Коли так, приходи утром чуть свет: ястреб рано прилетает. Пойду ему встречу устраивать.

И весь этот день хлопотал дед, то дома, то на птицеферме, то в кузницу зачем-то ходил.

Назавтра Ванюшка прикатил к деду ещё затемно. Забрались они вдвоём в караулку и — стали ждать.

Наконец, развиднелось. И видит Ванюшка: пусто на дворе, только на крыше сарая, на самом коньке, сидит клинтух. Голову под крыло спрятал, спит.

Вдруг откуда ни возьмись — ястреб. Низом, низом так и стелет. Сарай облетел, свечкой взмыл над крышей да камнем оттуда на голубя сзади, со спины. Только пух закружился в воздухе!

— Ну вот и готов! — сказал дед. — Идём, Ванюша.

Ванюшка выскочил из караулки; ястреб крыльями страшно бьёт, а подняться почему-то с сарая не может. Потом опрокинулся на спину, покатился с крыши да прямо под ноги Ванюшке и упал мёртвый. А добычу свою — клинтуха — все равно в когтях держит, не выпускает и после смерти.

Поднял Ванюшка обеих птиц вместе — и тут только разглядел, что голубь-то — чучело.

Дед Панфилыч объяснил:

— В чучело-то, вишь, я кривой гвоздь пропустил, остриём к хвосту: ястреба всегда птицу с хвоста берут. Сам себя злодей и кончил: вон как ударил, — аж в спину острие вошло. А назад-то ему никак: с зазубриной гвоздь-то!

Подивился Ванюшка дедовой хитрой выдумке, его верному знанью птичьих повадок, — откуда да как ястреб возьмёт голубя, — и уменью деда чучело сделать из птицы, чтобы была, как живая.

— А теперь, — говорит, — пойдём, дедушка, моему страшильному войску смотр делать.

— Ну-к что ж, — согласился дед Панфилыч. — Ястреба взяли, голубей напугали так, что не скоро теперь прилетят. Не грех нынче и со двора отлучиться.

Отправились. Тут уж пришёл черёд Панфилычу на Ванюшкино мастерство подивиться.

Стоят по всему огороду пугала, одно другого грознее, и все с оружием. Страх-то какой! Присел дед Панфилыч на лавочку у забора, посидел минут пять, — все пугала рассматривал. А потом и говорит:

— Никак в толк не возьму: ты что же тут, товарищ Ванюша, питомник, что ли, воробьям устроил? Ведь тут у тебя что ни пугало, то воробьиное семейство в нём. Присмотрись-ка.

Присмотрелся Ванюша. Да что ж это такое? В самом деле, воробьи! Тут один, там другой — незаметно так — подлетит к пугалу низом и нырк к нему в голову, где под кепкой, картузом или платком скворечня. Сразу видно: гнездо у него там.

Вот так история: кого гнать собрался, тех и привадил! Покраснел Ванюшка, чуть не плачет от стыда. А дед будто и не замечает этого, рассуждает себе спокойно:

— Так-то вот и бывает. Перво напугается птица пугала, потом видит: с места оно не сходит, вреда никому не делает. Привыкнет — и страх пройдёт. А как страх прошёл — можно и пользу себе искать. У тебя что там, на пугалах, заместо голов прилажено? Никак, скворечни? Ладно ты это придумал.

«Да что это дед смеётся надо мной?» — Ванюшка про себя думает. И уж хотел на него рассердиться.

Но Панфилыч все так же спокойно:

— Говорил я тебе: воробей два выводка выведет, пока на огороде ягода да овощ поспеют. А пока выводит, нам он первый друг. Воробышей своих он, вишь, не зерном, не ягодой, не овощью питает: чисто одними насекомыми, червячками ихними. Да по пути и сам их ест. Вишь, грядки у тебя чистые какие. Воробьи это постарались. Ты им жилплощадь, и они у тебя в долгу не остались: отработали, чем могут.

Тут Ванюшка смекнул, что нехотя в герои попал.

«Вот так штука! — думает. — А я-то дивлюсь, почему на других огородах разные гусеницы; бьются все с ними, маются, а на моём чисто, — учителя не нахвалятся. Эх и хвастану я на собрании, как все ловко устроил!»

Только обрадовался, а дед и спрашивает:

— А дальше-то придумал, что будешь делать? Гляди, ягода уж поспела. Воробей вторую партию воробышей вывел, того и гляди, из гнезда повылетят, а там подрастут ещё маленько да и возьмутся за твой огород. Чем отваживать станешь?

Ванюшкиной радости как не бывало: верно ведь, как налетят воробьи тучей… Пугала-то теперь для них не острастка. Рогатку разве сделать, из рогатки их попугать? Ну, подшибёшь одного, другого, — а их тысячи. Тут разве укараулишь?

— Говорил я, — прошептал Ванюшка, — ружье надо. Без ружья какой против них караульщик? Из ружья ка-ак…

-… жахнешь! — перебил дед. — Слыхали, дружок Ванюша! Да ведь уговорились мы с тобой: смекалкой будем действовать, так что и ружья не надо.

— А больше теперь и нечем стращать их, — хмуро сказал Ваня. — Раз уж такого страшильного войска не боятся.

— Ну вот чего, Ванюша, — заключил дед. — Как говорится: утро вечера мудренее. Приходи-ка, дружок, утречком на ферму. Авось что-нибудь надумаем.

Осенью было у нас в колхозе собрание. Деду Панфилычу и Ванюшке общественную благодарность вынесли и к премии присудили. Панфилычу — за птицеферму, Ванюшке — за школьный огород. Цыплят, как полагается, по осени считали, — все целы. И огород в исправности: ни один воробей не залетал, ни ягод, ни овощей не склевал.

По-настоящему-то надо бы премию одному деду выдать: как вывелись в пугалах воробьи, повылетели из гнёзд, Панфилыч сделал и подарил Ванюшке чучело ястреба — из того самого, что на голубиное чучело взял. Ванюшка это чучело на шест посадил и в огороде выставил. В конце лета воробьи тучей собрались, а все равно на школьный огород напасть не посмели: дедова чучела они, как огня, боятся.

— А почему так? — спросил Панфилыча председатель после собрания. — К эдаким страшилам-пугалам привыкли же.

— Ответь-как на вопрос, товарищ Ванюша, — подмигнул дед Панфилыч.

Ванюшка так и раздулся от важности: слышите, мол, — он и председателя колхоза по своей специальности поучить может. Сразу басом заговорил:

— А не имеют на то права воробьи. К виду ястреба привыкать права не имеют. Пугала-то ведь воробьёв не ловят. А ястреба очень просто хватают. А кто его знает, который ястреб мёртвый, а который только притворяется, что он чучело. Живые ястреба всех переведут. Нет уж, к ястребиному обличью ни один воробей не смеет привыкнуть, — себе же на горе.

Помолчал немного Ванюшка для пущей важности и добавил:

— Знатно дед Панфилыч шкурки с птиц умеет снимать да чучела из них набивать. Он и меня обещал этому научить. Полезная наука!